Со средины 70-х, когда ученые открыли простой способ получения копий генов, контролирующих форму и поведение всех живых существ, а затем и способ передачи их другим видам, провидцы стали предрекать наступление новой эры в сельском хозяйстве. Генная инженерия — такое название получила новая отрасль науки — обещала более здоровую пищу, гарантированные урожаи, меньшее количество синтетических пестицидов и более эффективное использование воды.
Продукты инженерии, известные под названием «трансгенетические», уже хорошо зарекомендовали себя, подобно помидорам, которые поступали в супермаркеты свежими, и вырабатываемым бактериями ферментам, необходимым для производства сыра, которые раньше приходилось экстрагировать из желудка телят.
Этой же весной методы генной инженерии наконец-то вышли за пределы лабораторных корпусов и вошли в повседневный труд фермеров, выращивающих хлопок, соевые бобы и кукурузу.
«Объем продаж этих продуктов будет достигать $2 млрд. к 2000 году, $6 млрд. — к 2005 и $20 млрд. — к 2010 году», — говорит Симон Бест, исполнительный директор Зенека Плант Сайнсиз, а также пресс-секретарь по вопросам сельского хозяйства Организации биотехнологической промышленности, что в Вашингтоне.
Лидеры новой технологии напряженно работают над расширением своей коллекции модифицированных растений, в частности, они стремятся включить в нее рис и пшеницу. Вскоре на рынке должны появиться кукуруза и бобовые с более высоким содержанием жиров и протеинов, что сделает их более ценной пищей для животных, а также цветной хлопок, который избавит производителей от необходимости окраски.
«Ключ к успеху любой технологии заключается в передаче ее в руки людей, стремящихся к получению прибыли, что и происходит сейчас», — сказал Джерри Колдер, исполнительный директор Микоген Корпорейшн — производителя биопестицидов из Сан-Диего.
Большинство изменений, которые произойдут в этом году в сельском хозяйстве, будут менее заметны глазу потребителя, чем появление на рынке знаменитых помидоров компании Кальджен Инк., получившее широкий общественный резонанс. Особенность этих помидоров в том, что они намного медленнее утрачивали свою свежесть и товарный вид и поэтому привлекали внимание покупателей. Тем не менее применение методов генной инженерии при выращивании зерновых культур станет самым важным экзаменом их потенциальной способности помочь накормить население земного шара, которое, как ожидается, удвоится через ближайшие сорок лет.
Эксперты считают, что как минимум половина всех посевных площадей в начале следующего тысячелетия будет занята растениями, у которых хотя бы один чужеродный ген. Тогда даже самого незначительного повышения урожайности на этих площадях будет достаточно, чтобы с лихвой окупить все инвестиции.
«Для сельского хозяйства это может иметь не меньшее значение, чем изобретение плуга», — говорит Рик Мак-Конель, вице-президент Пайаниер Хи-Бред Интернешионел, крупнейшей в Америке компании по производству семян.
Уже сейчас несомненно, что практическое применение достижений генной инженерии вызовет волну многочисленных сделок между корпорациями, направленными на создание альянсов по исследованию и маркетингу новой продукции, что потребует новых значительных инвестиций. Кроме того, потребуется разработка новых условий контрактов между фермерами и производителями, стремящимися защитить свои патенты.
Условия соглашения таковы, что фермеры обязуются не перепродавать и не передавать никому лицензионные семена и даже не оставлять их для посадки на следующий год. К тому же они обязательно должны применять пестицид Раунд-ап и беспрепятственно допускать на свои поля представителей компании Монсанто, инспектирующих посадки.
Особо много колебаний вызывает требование применять Раунд-ап, который все еще не получил одобрения со стороны Совета Европы, хотя представители крупных компаний убеждают фермеров, что они надеются получить разрешение ЕС на импорт Раунд-ап-устойчивых семян, рассчитывая на поддержку со стороны европейских ученых.
Другие методы селекции сельскохозяйственных растений также приносят значительные успехи, но только генной инженерии подвластно перенести генетические признаки от одного вида к другому. Именно эти широкие возможности позволили компании Циба-Джейджи получить генетически запрограммированные зерна кукурузы, содержащие протеин хитерто, который до этого обнаруживался лишь у бактерий и применялся для уничтожения опасного вредителя кукурузы.
И все же стремительный рывок компаний по производству химикатов и выращиванию семян всерьез беспокоит многих американских экспертов, которые опасаются, что погоня этих компаний за баснословной прибылью ввергнет Америку в пучину непредсказуемого и потому опасного эксперимента. Они предостерегают, что непродуманное распространение малоизученных мутантов может вызвать крайне нежелательные последствия. В частности, они опасаются, что насекомые и сорняки очень быстро выработают резистентность к трансгенетическим растениям и к гербицидам и что после непродолжительной вспышки сверхурожайности фермеры окажутся в положении более тяжком, чем они находятся сейчас.
Сейчас самые ожесточенные дебаты разгорелись как раз по поводу растений, резистентных к насекомым-вредителям. Продукция, выращенная с применением генной инженерии уже появилась на американском рынке. Дебютантами стали помидоры Монсанто Ньюлиф, содержащие гены бактерии Bacillus thuringiensis, кодирующие синтез протеина, носящего то же название — Бт. Этот протеин обладает избирательным действием на некоторых насекомых-вредителей, и в то же время безвреден для полезных насекомых и животных.
В течение нескольких десятилетий Бт распрыскивали над посевами сельскохозяйственных культур, но особого эффекта это не давало. Однако теперь есть надежда на изменение к лучшему, так как трансгенетические помидоры сами вырабатывают смертельный для вредителей протеин.
Монсанто и другие компании, внедряющие биотехнологии в сельское хозяйство, уверены, что им удастся предотвратить возникновение у насекомых иммунитета к этому инсектициду. В сотрудничестве с учеными федерального правительства они уже разработали первую линию обороны: требуя, чтобы фермеры выращивали рядом разные штаммы сельскохозяйственных культур, они надеются резко снизить шансы того, что небольшой процент насекомых, которым все же удалось выработать у себя устойчивость к протеину, встретятся с себе подобными для выведения потомства.
В то же время компании занимаются разработкой генетически запрограммированных химических методов защиты растений, которые будут смертельными для насекомых, резистентных к Бт. Тем временем, говорят они, Бт-снабженные растения могут отсрочить процесс адаптации насекомых к синтетическим химикатам благодаря тому, что фермеры смогут пользоваться ими не так часто, как раньше. Это также будет способствовать сохранению полезных насекомых, паразитирующих на вредителях.
Если все же прогнозы представителей компаний, производящих химикаты и выращивающих семена, не сбудутся и резистентность к Бт-протеину станет всеобщей, фермеры понесут очень большой урон. Однако компании это не останавливает, так как, по их утверждению, слишком многое поставлено на карту. Их шансы окупить свои огромные инвестиции в развитие новых технологий бесследно улетучатся, если продукты, которые в этом году были предложены на сельскохозяйственном рынке, окажутся короткоживущими. Так, представители Монсанто, объясняя необходимость жестких мер со своей стороны по контролю за использованием трансгенетических семян, заявили, что компания потратила более $500 млн. за десять лет только лишь на разработку растений, резистентных к Раунд-ап.
И, хотя флагманы новой отрасли промышленности заглядывают уже в 2000 год и даже дальше, самый главный экзамен им предстоит выдержать именно в этом году. «Это только первые образцы нашей продукции», — говорит м-р Колдер из компании Микоген, — но они делают поистине поразительные вещи».
Климат меняется, и колебания погоды в будущем станут более резкими. Климатологи в этом больше не сомневаются. Но даже если температура повысится, это не значит, что через пятьдесят лет в северных районах Европы больше не будет минусовой температуры. Там по-прежнему не будут расти апельсиновые, лимонные и оливковые деревья. А что будут выращивать фермеры?
Арбузы в таких условиях расти не смогут
Над ответом на этот вопрос работает Лейбниц-Центр исследований культурного ландшафта (ZALF) в Мюнхеберге. Фундаментальные исследования ведутся здесь в том числе и на чистом, разделенном на мелкие участки, поле. На нем установлены серые ящики каждый приблизительно метровой высоты. В эти ящики встроены специальные сенсоры, которые проникают в глубину земли на 3-5 метров.
Сенсоры постоянно измеряют изменения температуры почвы, данные о количестве минералов в грунтовых водах, о влажности почвы, количестве азота в ней и другие важные параметры.
Как изменение климата отразится на растениях?
Профессор ZALF Карл-Отто Венкель (Karl-Otto Wenkel) с помощью измерений оценивает эффективность инновационных земледельческих систем и новых стратегий внесения удобрений. Но это всего лишь один кирпичик в целом ряде исследований, которые помогут оценить последствия глобального изменения климата для сельского хозяйства.
Изменение климата также отразится на сельском хозяйстве Германии
Вероятные ответы на некоторые вопросы можно найти в крытых теплицах, расположенных на территории института. В них созданы экстремальные климатические условия типичным для Германии сельскохозяйственным культурам.
Совместно с Институтом аграрной экологии федерального исследовательского института сельского хозяйства (FAL) в Брауншвейге ZALF изучает, как зерновые культуры реагируют на увеличение диоксида углерода в воздухе.
На первый взгляд, по словам профессора Венкеля, повышение концентрации диоксида углерода не оказало негативного влияния на растения. Рожь и пшеница росли даже лучше, чем в обычных условиях. Но в результате анализа зерен ученые пришли к выводу, что внутренний состав ядер изменился, а качество муки значительно снизилось.
Ученые пока еще не знают, как нейтрализовать негативное влияние диоксида углерода на зерновые культуры. Но Карл-Отто Венкель работает в своем бюро, полном книг, папок и подшивок, над решением и этой проблемы.
Сельское хозяйство может приспособиться
Венкель объединяет данные по опытам в теплицах и экспериментам на открытых полях вместе с прогнозами климатологов и разрабатывает математические модели. Они помогут оценить возможные последствия глобального потепления.
По мнению ученого, если человечеству удастся остановить повышение температуры, то сельское хозяйство северных районов Центральной Европы сможет приспособиться к новым условиям. В распоряжении фермеров будут улучшенные технологии обработки почв и специально выведенные устойчивые к резким колебаниям климата посевные культуры.
Больше всего от глобального потепления пострадает Латинская Америка
Например, можно культивировать энергетические растения с мощной корневой системой. К ним, например, относятся люцерна и донник, которые в прошлом использовали как кормовые растения. Они лучше защищают подпочвенный горизонт и производят больше гумуса. В результате связывается больше диоксида углерода и пахотные земли сохраняют больше воды.
Однако на встречах с фермерами Венкель призывает их отказаться от привычных монокультур в пользу полевых культур с различным временем созревания. Резкие колебания температур, как правило, ограничены по времени. Поэтому культивация различных видов растений позволит легче справиться с возможными неурожаями.
Однако нельзя забывать, что все рекомендации ученых принесут пользу только тогда, когда уровень выброса вредного парникового газа будет ограничен. Если этого не произойдет, по мнению бранденбургского профессора, баланс климатической системы нарушится, и даже самые выносливые растения не смогут вовремя приспособиться к новым условиям. (мч)
Спрос на продукты питания вырастет на 70% к 2050 году
Содержание
Журнал «Агроинвестор»
март 2019
Читать номер
Российский агропромышленный комплекс наглядно представляет срез тех социально-экономических и научно-технологических процессов, которые охватывают все сектора нашей экономики. В нем сочетаются технологии, разница между сроками изобретений которых исчисляется сотнями лет. Модернизированные по последнему слову техники транснациональные холдинги сосуществуют с многочисленными фермерскими хозяйствами. Кадровый голод и отставшие на десятилетия профили компетенций удовлетворяются за счет смежных секторов и областей знаний. А экспортируется в основном продукция низких переделов, при этом до сих пор потери на логистике и операционных затратах колоссальны.
Между тем именно АПК претендует на роль главной демонстрационной площадки результатов новой технологической революции: роботизированные технологии «индустрии 4.0» переводят практически всю сельхозтехнику на безлюдный режим. Интернет вещей и «интернет всего» объединяют в единую экосистему всю производственную цепочку — от создания новых удобрений и видов животных и растений до выпуска функциональных продуктов, позволяющих кардинальным образом улучшать свойства человека. Концепция умного города расширяет возможности для вертикальных урбанизированных ферм, а новые космические и биотехнологические исследования позволяют говорить об освоении пространства вне Земли.
Ландшафт базовых предпосылок, определяющих будущий облик агропромышленного комплекса, весьма разнообразен. Изучая его, нужно учитывать глобальные тренды — устойчивые тенденции, оказывающие существенное влияние на его средне- и долгосрочное развитие в социально-экономической, экологической, политической, технологической, ценностной и образовательной сферах. Такое всестороннее, междисциплинарное исследование должно опираться на серьезные аналитические инструменты, работающие не с десятками или сотнями, а с миллионами разнородных документов. Карта глобальных трендов является семантическим ландшафтом, построенным системой интеллектуального анализа больших данных iFORA. Система содержит сотни миллионов различных документов, включая патенты, публикации в научных журналах баз данных Web of Science, данные отчетов крупных консалтинговых компаний и международных организаций (FAO, OECD, UNIDO, COMTRADE и др.). Каждая точка на карте — это кластер глобальных трендов, оказывающих влияние на развитие агропромышленного комплекса в мире. Чем больше размер — тем существеннее влияние. Одним цветом обозначены тренды единого кластера.
Исходя из данной карты, можно выделить пять базовых предпосылок развития агропромышленного комплекса будущего.
Изменение структуры спроса
Рост численности мирового населения, который большинство экспертов считают неизбежным (по данным ООН, 8,6 млрд человек будет населять планету к 2030 году и почти 10 млрд — к 2050-му), и повышение среднего уровня благосостояния (ожидаемый рост ВВП на душу населения — в среднем на 40-50% к 2030-2035 годам) являются мощными драйверами увеличения спроса на продукты питания (к 2050-му он вырастет на 60-70% относительно 2000 года). Однако сам спрос сильно неоднороден. В частности, выделяются быстрорастущие ниши функциональных и экопродуктов: по оценкам ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, рынок функциональных продуктов к 2020 году составит $305 млрд при ежегодном темпе роста около 8,5%. В свою очередь, традиционные продукты (например, мясо) могут потерять свое место из-за резкого удешевления заменителей — субститутов. Например, стоимость синтетического мяса за последние пять лет сократилась с более чем $300 тыс. (в 2013 году был анонсирован первый бургер из синтетического мяса) до $3-10 за котлету — то есть более чем в 30 тыс. раз. Через пару лет производители обещают цену в $5/кг, а генетически модифицированный лосось AquaBounty, гораздо быстрее набирающий массу, может составить реальную конкуренцию традиционному, несмотря на неоднозначное отношение к данной технологии регуляторов и общественных организаций в США и Канаде. Потребитель, который готов заботиться о природе и хочет кастомизировать продукцию под свои потребности, «голосует рублем», бросая вызов суверенитету производителя как главного распорядителя вкусов и предпочтений.
Изменения социума как такового и ценностей, которые разделяют различные группы, оказывает все большее влияние на многие сектора экономики, например туризм, энергетику, индустрию развлечений. Однако именно для агропромышленного комплекса сигналы с «того конца» цепочки создания добавленной стоимости могут оказаться наиболее значимыми. Например, в ценностных установках современных потребителей (поколения iGen, как их называют специалисты) на первый план выходят вопросы безопасности, дружественного поведения к природе, этики и морали.
В очереди за добавленной стоимостью
Сами цепочки находятся в крупнейшей со времен Великой Депрессии трансформации, вызванной в первую очередь лавинообразным проникновением новых технологий во все производственные процессы. Новые бизнес-модели, основанные на сквозных (платформенных) информационно-коммуникационных технологиях, позволяют связывать потребителя и производителя напрямую, исключая из оборота самые маржинальные сегменты — розницу.
Нашумевшие истории Uber, Alibaba и других — только верхушка айсберга. На очереди «морального устаревания» — супермаркеты, аптечные сети и прочие посредники. Устоявшееся распределение добавленной стоимости между традиционными участниками производственной цепочки в агропромышленном комплексе активно «подтачивают» молодые быстрорастущие компании — стартапы, использующие прорывные решения в области агро- и пищевых биотехнологий, переработки отходов, IT и дистанционного зондирования Земли, точечного сельского хозяйства и больших данных для того, чтобы получить свой кусок рыночного пирога. Например, пищевой стартап Soylent, основанный в 2013 году и специализирующийся на замене традиционной пищи, уже привлек более $73 млн инвестиций и вошел, по данным системы интеллектуального анализа больших данных iFORA, в двадцатку ведущих «трендовых» компаний агропромышленного комплекса.
Развитие сетевой экономики (sharing economy), мировые объемы которой оцениваются в $335 млрд к 2025 году, выводит на новый уровень понятие кооперации и взаимодействия. Какое место в этих цепочках уготовлено нашей стране — является предметом серьезных дискуссий.
Новая технологическая парадигма
Производственная парадигма, доминирующая в мировом агропромышленном комплексе в 1960-70-х годах, поменялась самым существенным образом и представляет собой конвергенцию информационных технологий, новых материалов и нанотехнологий, энергетических, биотехнологий и транспортных систем. Например, экономический эффект от использования интернета вещей в отечественном агропроизводстве оценивается экспертами на уровне более 470 млрд руб. к 2025 году, а новые конструкционные материалы позволяют существенным образом снизить энергоемкость зданий и сооружений, повысить их прочность и устойчивость к изменению погодных условий. На очереди повсеместное проникновение цифровых двойников — компьютерных моделей реальных процессов, обладающих повышенным уровнем точности.
Таким образом, после «оцифровки» сельскохозяйственного процесса полностью или даже частично мы можем рассматривать АПК как большую компьютерную игру, в который пользователь может выбирать свою роль (фермер, биотехнолог, инвестор или представитель государства) и наглядно видеть результаты предпринятых действий. Кстати, тренд, связанный с геймификаций бизнес-процессов, набирает все большую популярность как в крупных транснациональных компаниях, так и в мировых рекрутинговых агентствах: многие работодатели предпочитают оценивать соискателя по результатам прохождения специально созданной компьютерной игры, нежели сотен вопросов устаревших анкет середины 1990-х. Вскоре действие этих глобальных трендов можно будет в полной мере наблюдать и в России, однако готовность к ним наших соотечественников вызывает вопросы.
Ребрендинг аграрного сектора
В понимании большинства российской молодежи сельское хозяйство, особенно в России, — это низкотехнологичный, непрестижный сектор, который точно выбирают «не от хорошей жизни». При этом, по данным опросов студентов в возрасте 19-23 лет, проводимых автором на протяжении почти 20 лет, последние годы все чаще молодые люди отмечают в качестве наиболее привлекательных для себя высокотехнологичные IT-компании, которые заботятся об окружающей среде и позволяют значимым образом менять уровень жизни и благосостояния общества. Именно таковой и является современная агропромышленная компания, причем их количество в России растет с каждым годом.
Во многом сложившаяся ситуация обусловлена уровнем аграрного образования в стране: компетенции, получаемые в вузах, должны отвечать требованиям междисциплинарности, опираться на серьезные научные исследования, проводимые в стенах образовательного учреждения, ориентироваться на потребности бизнеса и отвечать вызовам со стороны глобальных трендов, формирующих облик будущего агропромышленного комплекса не только на ближайшие 3-5 лет, но и за дальним горизонтом. Ряд отечественных вузов всерьез осознали необходимость форсайта компетенций для определения стратегических направлений своего развития — во многом благодаря драйверу в виде создания национальных научно-образовательных центров компетенций, упомянутого президентом в майском указе «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года».
Роль этики и экологии
Необъявленная война современных достижений биотехнологических исследований (например, с использованием технологии CRISPR 9) и ускоряющихся изменений климата (данные Всемирной метеорологической организации свидетельствуют о рекордных показателях средней температуры на Земле за всю историю наблюдений, при этом темпы потепления в нашей стране в 2,5 раза превышают мировые показатели) может вылиться в пиррову победу науки. По существующим оценкам, при сохранении текущей интенсивности выбросов углерода в течение ближайших 25 лет произойдет глобальное снижение производительности сельского хозяйства на 20%. Для России с учетом ее протяженной территории это грозит значимым изменением агроклиматической карты, распространением эпизоотий и эпифитотий в новые районы страны. Ускоренное применение мировыми лидерами последних достижений генетических технологий, совместимых с технологиями новой парадигмы, бросает серьезный вызов российским традиционным факторам глобальной конкурентоспособности: масштабным территориям, экологически чистым продуктам, низким ценам.
Меняются предпочтения и целевые установки потребителей: по данным различных исследований, более двух третей населения готовы отказаться от приобретения товара или услуги, если компании, их оказывающие, ведут себя, с их точки зрения, недостаточно этично — используют запрещенные гербициды, проводят опыты на животных, недостаточно информируют потребителей, злоупотребляют доминирующим монопольным положением и пр.
Комплексные решения в цифровом земледелии
Александр Семенихин, Генеральный менеджер Farmers Edge в России
В условиях текущей рыночной ситуации передовые агропредприятия видят в цифровых инструментах резервы увеличения производительности и экономии средств производства. Многие отдельные элементы цифрового сельского хозяйства уже активно используются. Один из таких актуальных элементов — мониторинг техники. Его уже протестировали на практике многие сельхозпредприятия. Однако в основном сервисы мониторинга, представленные на рынке, предназначены для выполнения контрольно-учетной функции, экономии и контроля расхода ГСМ, учета затрат труда и времени. Но мониторинг техники как отдельный элемент цифрового земледелия не на 100% раскрывает потенциал возможностей эффективного использования современных технологий, он должен быть единым целым с агрономией. Пока мало кто из аграриев всерьез использует такие инструменты, как, например, агроскаутинг и т. д., не говоря уже о той самой концепции «точного земледелия», предусматривающей при внедрении целую совокупность элементов цифровизации, начиная с обработки и анализа спутниковых снимков и заканчивая картированием урожайности.
Ситуацию на поле, вегетацию агрокультур и ее изменения, риски поражения вредителями и болезнями необходимо мониторить так же тщательно, как состояние техники, тем более на рынке уже есть более комплексное предложение, нежели традиционный мониторинг техники. Также достаточно популярен среди сельхозпроизводителей спутниковый мониторинг полей, который является самым доступным по цене и наиболее масштабным по суточному охвату территории инструментом (по сравнению с беспилотниками и дронами) для своевременного обнаружения проблем в поле и принятия оперативных решений для минимизации потерь урожая. Однако необходимо учитывать два важных параметра: разрешение снимка и его периодичность. Полезными будут только снимки высокого разрешения, на которых можно идентифицировать изменения на поле, а не отдельные размытые пиксели. Важна также периодичность предоставления снимка.
Внедрение цифровых технологий в АПК сдерживает ряд причин, одна из которых и, возможно, главная — уровень тех программных решений, которые предоставляют сейчас значительное количество компаний. Сельхозпроизводителям нужны не отдельные элементы технологии, а комплексное решение, которое могут дать лишь немногие компании в мире, у которых в штате есть как большое количество специалистов в области IT-технологий, так и агрономы и инженеры.
А со стороны сельхозпроизводителей, конечно же, это уровень развития машинно-тракторного парка, нехватка средств, банальное отсутствие средств механизации, кадровый вопрос. Иногда приходится выполнять двойную работу, потому что имеющаяся система сбора и интеграции данных несовместима с другой. Стимулирующим фактором здесь является заинтересованность аграриев в выводе своего производства на новый уровень эффективности и организации.
Государство, на мой взгляд, заинтересовано во внедрении цифровых технологий в АПК. Ведь стимулирование внедрения цифровых технологий позволит повысить количество и качество продукции, производимой российским АПК. Достаточные объемы качественного продукта помогут накормить людей, а также повысить рентабельность аграрного производства и укрепить стабильность и устойчивое развитие российского сельского хозяйства. Однако важно понимать, что цифровизация в разрезе конкретного агропредприятия не должна быть искусственно стимулирована извне государством, а должна органически наступить в тот момент, когда все другие механизмы функционирования отлажены идеально.
Глобальные вызовы
Российскому агропромышленному комплексу предстоит решить целый пакет разноплановых задач: от цифровой трансформации и сокращения логистических потерь до поиска новых рынков и кратного расширения экспортного потенциала. Пока что, по существующим оценкам, порядка половины сельхозтехники и более двух третей посевного материала Россия импортирует из-за рубежа. Времени на «раскачку» практически нет: большинство зарубежных транснациональных компаний уже завершило переход на новую технологическую парадигму и активно ищет рынки сбыта для компенсации понесенных затрат. Дополнительным стимулом для отечественных предприятий и государства должна стать реализация национальных проектов, дорожные карты выполнения которых ставят весьма амбициозные задачи: от экспорта продукции агропромышленного комплекса в 45 млрд долларов начиная с 2024 года до повышения доли инновационно активных компаний до 50%. Выходом из сложившейся ситуации может стать формированное развитие системы научно-технологического прогнозирования и планирования, реализовать которую можно не только на уровне всего сектора, но и в отдельно взятой компании.
Система состоит из пяти блоков. Первый — форсайтный — позволяет сформировать облик будущего агропромышленного комплекса на базе научно обоснованных методов — экспертных опросов (например, как в Японии или Южной Корее, по методу Дельфи — двухэтапный масштабный опрос не менее 300-500 экспертов), сценарных моделей (как в странах ЕС) и больших данных, анализ которых, впрочем, применим ко всем элементам системы. После того, как создано общее видение, можно приступать ко второму блоку — определению приоритетов развития исходя из критериев прибыльности, обеспечения безопасности или диверсификации. Технологии, которые позволяют реализовать выбранные приоритеты, детализируются в рамках третьего блока — системы технологических дорожных карт, которые наглядно представляют маршруты движения к заданным целям, угрозы и риски их достижения. После того как дан ответ на вопрос «что развивать» и «как двигаться», необходимо подобрать эффективный набор инструментов реализации, сформированный по принципу инвестиционного портфеля, когда каждой задаче соответствует свой набор оптимальных мер. Наконец, пятым неотъемлемым элементом системы, о котором часто забывают отечественные компании, является постоянный мониторинг глобальных вызовов и окон возможностей и эффективности выбранных для их учета средств. Только держа руку на пульсе грядущих изменений, можно эффективно управлять настоящим портфелем проектов АПК и закладывать надежные плацдармы для экспансии в будущем.
Автор — директор центра научно-технологического прогнозирования Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ. В подготовке иллюстрационого материала участвовал Павел Бахтин.
Госсубсидии для точного земледелия
Денис Дудкин, Региональный директор сельскохозяйственного направления Trimble в России и Беларуси
Рост спроса на цифровые продукты начался, когда появились первые существенные результаты эффективности внедренных технологий точного земледелия у пионеров, таких как «ЭкоНива», «АгроТерра» и др. По части «железа» в последние годы, помимо растущего спроса на гидравлические автопилоты и RTK-станции, наши клиенты активно интересуются решениями по контролю агрегатов на базе ISOBUS. Темпы цифровизации аграрного бизнеса высоки, и компаниям нужны уже не просто системы навигации, а комплексные решения, причем обязательно интегрируемые в ERP-системы предприятия. Так, например, AG Business Software от Trimble, развивая концепцию интегрированных технологий точного земледелия, позволяют оптимизировать основные процессы в хозяйстве, например дифференцированный подход при внесении материалов, учет технологических операций, мониторинг состояния посевов, учет урожайности и прочее.
Основными факторами, сдерживающими цифровизацию, по моему мнению, являются отсутствие кадров и господдержки данного направления. Способствует же ей, помимо поддержки властей на всех уровнях, развитие пилотных проектов и R&D на базе хозяйств. И, разумеется, постоянный обмен знаниями с аграриями и коллегами по цеху. Мы не только рассказываем, как новые технологии упрощают жизнь и, главное, помогают зарабатывать больше, но и постоянно получаем обратную связь от наших клиентов, что помогает максимально настраивать продукт под требования рынка.
По крайней мере на начальном этапе цифровизация должна стимулироваться государством. Стоимость оборудования высока. И начинающему осваивать точное земледелие фермеру зачастую тяжело решиться на покупку без финансовой поддержки. У нас уже был подобный положительный опыт, когда региональные власти согласовывали субсидии на продукты точного земледелия, компенсируя конечному потребителю часть стоимости, так что десятки небольших фермерских хозяйств в Челябинской области смогли сделать свои первые шаги в цифровизацию. Сейчас подобный проект развивается и в Самарской области.
Сколько таких биоферм насчитывается в Германии?
В настоящее время, по данным Союза экологической пищевой промышленности (BÖLW), насчитывается около 30.000 таких биоферм. Это примерно каждое десятое предприятие в Германии. Однако чтобы достичь поставленной цели, нам необходимо поставить на «экологические рельсы» еще 30.000 или 40.000 фермерских хозяйств.
Есть уже какие-то успехи?
Эта стратегия начала реализовываться в 2015 году. Тогда в Германии было примерно 6% экологически обрабатываемых сельхозугодий, значительно меньше, чем в ряде стран ЕС. А сейчас мы сделали существенный рывок: в 2018 году площадь выросла до 8,2%. По данным BÖLW, в 2017 году каждый день в среднем пять фермеров начинали обрабатывать по эко-стандартам площадью примерно в 500 футбольных полей. В 2019 году Министерство сельского хозяйства опубликует первый промежуточный отчет по реализации стратегии развития экологического сельского хозяйства.
А что означает немецкий знак качества «Bio»?
В 2001 году Германия ввела на государственном уровне знак качества «Bio». Это шестиугольник с зеленой рамкой. Он ставится на те продукты питания, которые произведены в соответствии с предписаниями ЕС для «зеленого» сельского хозяйства и прошли соответствующий контроль. В настоящий момент 77.841 продуктов имеют германский знак качества «Bio».